, Мария Семенова. Когда большинство жителей самоизолировались дома, ритм мегаполиса замедлился, но не остановился. Его поддерживают тысячи людей, обеспечивающих бесперебойную работу городских систем. Так, по-прежнему выходят на маршруты водители автобусов, троллейбусов и трамваев, чтобы медики, кассиры продовольственных магазинов и курьеры могли выполнять свои обязанности. Как действует общественный транспорт в изолированной Москве - в репортаже РИА Новости.

Я захожу в автобус Т63, который идет от Таганской до Выхино, - людей по сравнению с обычным днем немного, но и пустым его не назовешь. На разных участках пути в салоне одновременно едут от пяти до 15 человек. В маске примерно каждый второй. С водителем нельзя перекинуться даже парой слов: стекло, огораживающее кабину, глушит звуки, а окошко, через которое в “мирное” время продаются билеты, опечатано. Многие пассажиры не хотят со мной общаться, смотрят опасливо - будто я могу прямо сейчас выписать им штраф.

"У меня сломались очки, еду в оптику. А так бы я не вышла из квартиры", - словно извиняется пожилая женщина на костылях.

"Мне документы нужно забрать с работы, но вообще-то мы закрыты, перешли на удаленку. Первый раз за неделю выбралась. А электрички частично отменили: с Покровского-Стрешнева пыталась до Калитников доехать - не получилось, перерыв с десяти до часу", - объясняет одна из пассажирок.

На заднем сиденье автобуса расположился молодой человек с “тоннелями” в ушах - это курьер Владимир, он развозит косметику. "Красота! Так бы всегда работать! Раньше в это время в автобусе все сидячие места были бы заняты". Владимир без маски ("Думаю, я не в группе риска"), но с собой у него есть респиратор и антисептик для рук. Доставка происходит бесконтактным способом.

"Поток заказов вырос процентов на семьдесят. Вижу, что в центре стало гораздо меньше людей - на окраинах нет, там это особо никого не парит. Лично у меня доход увеличился", - говорит он.

Мы прощаемся с Владимиром на остановке “Валовая улица” - курьер едет дальше, а я выхожу из автобуса, пересекаю двор и заскакиваю в 35-й трамвай. Там решили не только заклеить окошко для продажи билетов: в проходе крест-накрест повязана красно-белая лента.

В трамвае я знакомлюсь с Галиной и ее дочерью Сашей. Обе в масках, под ногами - большие сумки. "В колледже продуктовые наборы выдают, - Галина показывает мне листок со списком. - Мука, сок, сухие завтраки". У нее две дочери, обе сейчас учатся дистанционно. "Ходим только по магазинам, дети дома сидят, на балконе гуляют. Их теперь так заваливают заданиями, что нет времени даже подумать об отдыхе. В изоляции сложнее стало: на улице солнышко, дочки хотят на воздух, проветриться", - вздыхает Галина.

Снова делаю пересадку и оказываюсь в 27-м троллейбусе. Здесь встречаю двух пассажиров: одной надо оплатить кредит, а другому, инженеру, - заниматься обслуживанием объекта. На конечной надеюсь поговорить с водителем, но светловолосая женщина за рулем отрицательно мотает головой.

В автобусе “Б”, что ходит по Садовому кольцу, замечаю мужчину в черной куртке, который бессмысленно улыбается в пространство. На сиденье рядом лежат вытащенный из упаковки сникерс и бутылка водки.

- А вы почему не дома?

- Нету дома, - продолжает улыбаться он.

Пытаюсь узнать, каково жить на улице, когда все закрыто и сократился объем волонтерской помощи, но ему неинтересно об этом говорить. Он принимается рассказывать, как жил в Риге, у моря, ездил по разным странам. Несколько раз спрашивает, когда откроют аэропорт и он сможет улететь в Европу. Я делаю вид, что верю в его историю: среди бездомных каждый третий - бывший генерал или высокопоставленный чиновник, неудивительно, что мой новый знакомый решил выдать себя за благополучного европейца. Люди любят выдумать себе прошлое или настоящее.

- А Маринку вы знаете? Маринку? - вдруг произносит он.

Маринка, как выяснилось, - его двоюродная сестра. Она живет в Видном и не пускает непутевого родственника на порог. А вот в эту историю уже совсем не сложно поверить.

Позади бездомного сидит мужчина с большой дорожной сумкой камуфляжной расцветки. В жизни ему повезло немногим больше, чем соседу. Игорь (имя изменено по его просьбе) обитает в хостеле, а недавно остался без заработка: "Я неофициально трудился. Был подсобником. Мне просто сказали: "Можешь больше не приходить".

Игорь живет в Москве три с половиной года, привык к неприятностям, однако сейчас для него наступают самые тяжелые времена. Сначала он говорит, что едет в гости, но потом признается: направляется в благотворительную организацию за продуктовым набором.

Еще 17 марта ГУП “Мосгортранс” сообщил, что водители больше не продают билеты, а 30 марта ввели новые меры безопасности. "Мы усилили борьбу с распространением коронавируса. Сегодня мобильные бригады дезинфекторов обслуживают 80 самых крупных конечных станций - всего задействовано около ста человек. Они работают, пока водители отдыхают между рейсами. Так что корректировать график движения наземного городского транспорта не нужно. На обработку салона автобуса уходит пять-семь минут", - сообщала пресс-служба “Мосгортранса”.

Нагрузка на водителей во время эпидемии даже немного снизилась.

"Сейчас мы не продаем билеты, это мера предосторожности, чтобы нам самим не заразиться. С людьми вообще не контактируем. Если задают вопросы (идет ли автобус до какой-то остановки), просто киваем головой. Нас контролируют по камерам, установленным в салоне, если будем общаться - получим нагоняй", - рассказывает Николай (имя изменено), водитель автобуса, курсирующего по территории Западного административного округа Москвы.

Общественный транспорт обрабатывают несколько раз за день.

Его коллега Дмитрий, который водит автобус по Новой Москве, рассказывает: "Кабину сам обрабатываю. Это мой второй дом, у меня всегда чисто. На конечных дежурят люди, но вдруг они не успевают, поэтому иду и протираю поручни, нам специальный спрей выдали. Как часто приходится самому? Да примерно пятьдесят на пятьдесят. А в автобусном парке уже мойщики все капитально делают".

"Мы относимся к этому нормально, в Москве ведь больше всего зараженных", - замечает Николай.

В свои выходные водители, как и все, соблюдают режим изоляции: "Дома сидим, только в магазин ходим. А куда еще - все закрыто".

С началом эпидемии, согласно официальным данным, пассажиропоток резко снизился, поэтому на маршрут выходит меньше автобусов. Водители говорят, что работают фактически по расписанию выходного дня. Переживают, что из-за этого может снизиться зарплата. Но очень рассчитывают на премии: "Все-таки мы рискуем".