История: Казенный Большой переулок, дом 9 (Школа №330)

[Надежда]

Спасибо. Очень интересно было посмотреть фото выпуска 1965 года! И Юрий Грызлов узнаваем. Я его первый раз увидела,когда ему было 28 лет. Он пришел в школу 781 учителем истории, и наш 9А был одним из первых классов в его преподавательской деятельности. Мы его очень любили. Ученики помнят до сих пор. Как сказала одна его ученица :"Юрий Фёдорович-это лучшее,что с нами случилось в школе". Он всегда был необычным человеком и такой до сих пор.

[кеслер]

Полвека назад в школе бытовало "народное творчество" в форме частушек на рок-н-рольный мотивчик. Все персонажи - учителя были узнаваемы.
"Жили-были в нашей школе дядя Витя с тетей Олей, а наш завуч, Пал Ефимыч, часто видит нас косыми и с Израилем вдвоем пьет за то, что мы не пьем. Физика не без изъяна - на уроках Федька пьяный, но он - хороший человек, пусть живет он целый век, для того, чтоб лучше жить, надо с нами водку пить. Есть у нас парторг Тамара - не терпит пьяного угара, в школе выпить не дает... А сама, втихую - пьет! ... Для того, чтоб лучше жить, надо с нами водку пить. Дядя Коля-Николай, нам поллитра спирта дай, не распить ведь нам нельзя, потому что мы - друзья, наливай, наливай, наш любимый Николай! Синус-а плюс синус-б приводим к лысой голове... Израиль был почти Герон, но лысый он, а не герой - чтоб ему Героном стать надо впредь парик достать... Наш директор, слава Богу, тот не пьет, всех держит строго: что не так - он "Шо тако?!" Пей, Афоня, молоко - для того, чтоб лучше жить, надо с нами что-то пить..."

[Гость]

Сюда, к сожалению, не попала ещё одна весьма колоритная личность - тогдашний учитель черчения, фамилию, к сожалению, не вспомню... Он был инвалидом войны, ходил на протезе. Вещал примерно так: "Садиц-ца па-прашу, фа-арматки приготовьтя... Ра-дионов! Коз-зью ножку-то свою убери, а дневничок-с -с-сюда передвинь: я т-те двоиц-цу зафиксирую...".

[Моспешеход]

Машинистов?

[Гость]

[Любовь Гайдаренко]

Лучшие годы жизни прошли в 330 школе. Окончила в 1966 году. Классный руководитель Израиль Львович Левитес. Его и Павла Ефимовича Халдея люблю и помню всю жизнь! Ребята! Как нам повезло, что они были в нашей жизни.

[Владимир Поликарпов]

Из интервью В.Б. Демидовича с заведующим кафедрой высшей геометрии и топологии Мехмата МГУ, академиком РАН Сергеем Петровичем Новиковым в начале апреля 2009 года:
Д.: Как я понимаю, Вы закончили школу в 1955-м году… А медали тогда уже были?
Н.: Были медали, да, всё было. Но у меня медали не было.
Д.: Я с удивлением узнал, что, вот, до войны не было медалей. Что их ввели позже.
Н.: Я не знаю, когда это было сделано. Процесс нормализации образования Сталин начал в 1935-м году. Решил выбросить все эксперименты, а то неграмотные люди растут. Слишком много, как он говорил, мостов рушится, и прочее - так полстраны можно арестовать как диверсантов. И решил нормализовать образование. И высшее образование вскоре нормализовал. А вот до школы очередь дошла лишь после войны. Например, в нашей школе, которую я кончал, в порядке эксперимента была введена латынь. А потом, со смертью Сталина, этот эксперимент прекратился.
Д.: И сколько лет латынь Вы учили?
Н.: Ну, я её изучал три года. Три урока в неделю – восьмой, девятый и десятый классы.
Д.: Это замечательно!
Н.: Да, латынь изучал. Но потом это было ликвидировано. И в аттестат зрелости нам её не включили, только отдельную справку дали. Это же был всего лишь Сталинский эксперимент, начатый после войны - восстановить классическую гимназию. Очень хорошо это было.
Д.: Но в классической гимназии изучался ещё и греческий язык.
Н.: В нашей школе поговаривали, что Сталин обсуждал вопрос о возможности введения греческого. Но эксперимент проводился всего лишь в девяти школах Москвы. И когда Сталин умер, то эксперимент был закончен. До греческого не дошло. Латынь вот я лично изучал. Свидетельствую: в нашей 330-й средней школе города Москвы преподавалась латынь...


Из кн.: Александрова Т. Л., Суздальцева Т. В. Пленный рыцарь: Воспоминания о последних годах митрополита Волоколамского и Юрьевского Питирима (Нечаева). — М., 2006.
…Благоговейный тон «почитателей» был ему не очень приятен. Легче всего он общался в стиле «однокашника» – в том числе и с нами, при разнице в возрасте в сорок лет. Иногда казалось, что эта разница стирается. Так, как-то раз поехали мы на Немецкое кладбище. Обошли обычный круг могил. Владыка вспомнил, что где-то поблизости похоронен и его директор школы, Афанасий Трофимович Мостовой. Слово за слово выяснилось, что отец одной из нас учился в той же школе, но как оказалось, несколько позже. На Владыкином лице на секунду застыла маска изумления: «Как?! Твой папа – моложе меня?!!!» Ничего принципиально нового и неожиданного в этом известии, конечно, не было, он знал наш возраст, – просто, общаясь с нами как «со своими девчонками», на время забыл, сколько лет ему самому...


Из очерка Льва Рубинштейна «За учителей своих»:
…Запах краски и побелки в сентябре и книжной пыли в мае. Запах хлорки круглый год. Голодный обморок в третьем классе и острое алкогольное отравление на выпускном вечере. А что еще?
…Я пришел в 330-ю мужскую среднюю школу в 1943 году. Война. Холодно, сидим в пальто. На большой перемене — булочка в школьном буфете. И каждый день — интересно, и с первого дня, ребенком, ты, еще не понимая, чувствуешь, что в тебе учительница видит человека. Наши учителя! Я помню их всех, начиная с самой первой — Анастасии Ивановны Ивановой. И с первого до последнего дня в нас воспитывали нравственность, уважение к чужому мнению, уважению к личности. Господи, какие это были учителя. Директор — Афанасий Трофимович Мостовой, завуч и учитель литературы — Павел Ефимович Халдей, математик — Василий Прохорович Грабенко, я, действительно, могу перечисчлить все их имена и фамилии спустя более полувека. А чему нас учили! По литературе учебники не признавались, нам читались лекции. Мы прошли курс логики, курс психологии (по году каждый), трехлетний курс латыни (не считая английского языка). Но самое главное, повторяю, нас научили уважать другого и его мнение. И, вероятно, не только уважать — дорожить друг другом, любить. Поэтому, например, ближайшими друзьями оставались всю жизнь славянофил Святослав Котенко (светлая ему память) и я, живущий теперь в Израиле. Поэтому, когда я еду в Москву, первым делом звоню я своим школьным друзьям, и мы, кто еще живы, встречаемся и подымаем тост за нашу школу, и пьем за память ушедших, и грустим, потому что, наверное, уже нет и не будет таких школ. А ведь были, — и сделали нас людьми. И поэтому я вновь и вновь думаю: режим — режимом, но дело не только в режиме, дело в людях. Нам повезло на людей, нам повезло что именно они стали учителями…


Из очерка Мои ответы на вопросы — о "Смысле жизни" и о "Бессмертии Души", Ханейх Леонид, Канада:
Впервые этот вопрос, о смысле жизни, я услышал когда мне было 13-14 лет, я учился или -в 5ом или 6-м классе в обычной Московской школе номер 330, недалеко от Курского вокзала в Большом Казённом переулке, это за "Чкаловским домом". К нам в класс в средине года перевели ученика, откуда точно не знаю — или из другой школы или из другого города. Звали его Гриша Белицкий, я хорошо запомнил фамилию — т.к. мои родители были родом из Ново-Белицы, которая сейчас мостом через реку Сож соединилась с г. Гомелем и стала одним из его районов. Этот Гриша был чуть ниже среднего роста, но никто его в классе не задирал, я лично не могу этого объяснить, т.к. я был выше среднего, но мне всё равно постоянно приходилось утверждаться и отстаивать для себя "место под солнцем"... Гриша был гораздо серьёзнее всех нас однокласников да и голос у него был специфический не детский, а с хрипотцой и очень похож был на официальный голос ТАСС — голос Юрия Левитана, в классе почти все имели прозвища и Гриша почти сразу получил прозвоще — "труба". Удивительно, но и у Ю. Левитана, как я узнал позже, в детстве было тоже такое же прозвище... Стояли мы как-то на перемене и обсуждали, конечно, очень важные вопросы, и тут к нам подошёл наш новый ученик Гриша, послушал нас, а потом тихо спросил: “Вот вы не глупые ребята, а скажите мне для чего живёт человек — в чём смысл его жизни?” Мы переглянулись и промолчали, он постоял немного повернулся и пошёл от нас. Что мы могли ему ответить — нам было по 13-14 лет — жизнь нам казалась вечной и бесконечной, и этот вопрос был для нас не в теме дня... Через несколько дней к нам в класс пришла, вся зарёванная мама Гриши и сказала, что Гриши больше нет и, т.к. он очень хорошо отзывался о нашем классе, она просила всех нас проводить его в последний путь... Потом наша "классная дама" нам рассказывала, что мама Гриши ей рассказала, почему повесился на чердаке её сын Гриша — он всё время задавал вопрос — в чём смысл жизни, и, не найдя ответа, тихо ушёл из неё... После этого случая в нашей школе прошли беседы на тему — "О смысле жизни". Это были 48-49 годы — и всем нам тогда стало абсолютно ясно, что смысл жизни — это нести идеи коммунизма по всей планете во имя счастья всего человечества! В нашем классе беседу провёл наш одноклассник Вадик Лысов, который жил в Чкаловском доме. У нас приблизительно половина класса была из этого дома, весь этот дом со стороны Садового кольца сплошь увешан мемориальными досками — Чкалов, Байдуков, Беляков, Ойстрах, Юон, Эренбург, Прокофьев, все Кукрыниксы и т.д. — этот элитный дом уступал в этом только, пожалуй, "Дому на набережной". Кстати у этого Вадика Лысова отец был шофёром, но возил он членов правительства... Однажды наш однокласник, кажется Иван Редкорёбров, спросил Вадика: “А кого именно возит твой папа?” После этого Ивана несколько дней в школе не наблюдалось, а когда он пришёл — его словно подменили — весельчак и балагур, он стал тише воды и ниже травы... Видно с его родителями провели соответствующую беседу органы, а родители соответственно с ним... Как-то я оказался возле школьной учительской? и одна из учительниц с восторгом рассказывала: “Я вчера была в квартире у Вадика (фамилия не называлась и так всё ясно) — вы не представляете, какая шикарная библиотека: множество раритетных изданий, а некоторых книг нет даже в Ленинской библиотеке!” И действительно это было удивительно — у шофёра такая библиотека... Только через многие годы я понял, откуда у шофёра Лысова такая уникальная библиотека. Прежде чем он был назначен "членовозом", он наверняка прошёл хорошую школу работы в ЧК, НКВД, КГБ и т.д., и конечно он превосходил своим интеллектом многих своих сотоварищей — рыцарей плаща и кинжала. Арестовывая враждебные революции элементы — учёных, академиков, профессоров и прочую гидру, да и очищая опустевшие храмы под овощехранилища и сжигая при этом древние манускрипты, "рыцари" не гнушались экспроприировать валюту, драгоценности и пр., а вот шофёр Лысов проверял и отбирал для себя издания в кож. переплётах спасая их практически из костров, — и прослыл грамотеем и бессеребренником, и был на хорошем счету у руководства органов... и сделал карьеру и сберёг раритеты и манускрипты — молодец. Кстати, этот Вадик Лысов был буквально грозой многих учителей. Он мог встать и сказать: “Вот вчера вы Марьиванна нам говорили вот то-то и то-то, а вот в словаре Даля об этом говорится так, а у Брокгауза и Ефрона вот так, а вы нам объяснили совсем по- другому... где же истина?” От учительницы буквально шёл пар, и она как могла выкручивалась, ведь она нас учила в свете решений, а Даль, Брокгауз и Ефрон часто были не в свете тех решений... А для нас — это той половины нашего класса, которой не посчастливилось жить в Чкаловском доме, такие авторы как Даль и Ко были просто недоступны, ибо почти вся литература у нас с братом, в нашей десятиметровой комнате (вчетвером!) в коммуналке состояла из школьных учебников и ещё из пяти томиков Сергея Есенина — любимого поэта нашего папы, которого папа знал почти всего — наизусть. Да ещё были несколько томов Л.Н. Толстого — “Война и мир”, эти книжки оставил нам проездом через Москву во время Войны наш родственник из Гомеля, тогда он был майором, белорусский писатель Лазарь Шапиро. В то суровое и трагическое время — кто думал о библиотеке. Главное было выжить и вырастить и достойно воспитать детей — спасибо нашим мамам и папам!! Спасибо и товарищу Сталину за наше счастливое детство...
Но переходим к сути вопроса заявленного в первой части оглавления — о "СМЫСЛЕ (нашей) ЖИЗНИ"…


Добавлено на следующий день:

Из кн.: БЛИНОВА А.И. Я тебя никогда не забуду... — М.: Новый Центр, 1998. — 248 с.
OCR и вычитка – Давид Титиевский, июнь 2008 г., Хайфа
Библиотека Александра Белоусенко
[есть в Интернете]
ОТ АВТОРА
Книга о Коле и Ане автобиографична. И ее основные герои не напрасно названы не полными именами: они были еще очень юными...
...
Мне шел четырнадцатый год, а Коле семнадцатый, когда мы впервые увидели друг друга в коридоре школы, что помещалась в старинном здании бывшей женской гимназии, в Большом Казенном переулке.
Здание и сегодня стоит на том же месте, и в нем по-прежнему та же школа, 330-я.
Я недавно заходила туда, поднималась на памятный третий этаж... Через пятьдесят восемь лет после первой встречи с Колей! А Коли нет на свете, нет уже пятьдесят пять лет... Наверное нет... Наверное — потому что и теперь думаю: а может быть, он все-таки где-то есть!
Я знаю, что такие ощущения живут не только в моем сердце. Знаю, что не все женщины перестали ждать, сколько бы лет им не было: душа-то болит, душа-то страдает!
...А тогда стояла теплая осень тысяча девятьсот тридцать девятого года...
Школьный коридор был ярко освещен солнцем. И звонок со второго урока так и заливался над нашими головами...
Мы с подружкой вышли из дверей седьмого «В», а двери девятого «А» тоже отворились в этот момент.
— Смотри, — сказала подружка, — какой симпатичный мальчик, девятиклассник!
Вот он, в зеленой куртке, в очках! Какое интеллигентное лицо! Посмотри, подними глаза-то!
Я послушно подняла глаза, но мальчик в зеленой куртке не произвел на меня впечатления...
(Далее цитировать не имеет смысла, слишком много пришлось бы; желающие найдут книгу или страницу в Интернете)


Из очерка: Андрей ЧЕРЕДНИК. Израиль. Дубль первый / "Заметки по еврейской истории" №10(133) октябрь 2010 года
…вспоминаю тяжелое школьное детство, отданное на растерзание евреям-палачам. Как же они изводили меня! Это невообразимо, как они меня изводили! Первая мучила игрой на фортепьяно. Тихая, но зверствующая Людмила Райхельсон. Она долго отбивала мои пальцы о клавиши, показывая, как правильно приземлять руку. Я ужасно страдал от боли, но был стоек и непреклонен. А она не могла иначе. Моя с ней беда была в том, что ее обучили у ч и т ь, а не н е д о у ч и в а т ь . «Либо я выпускаю Рихтера, либо никого!» На семейном совете предпочтение было отдано второму варианту.
Следующим «Малютой Скуратовым» был преподаватель математики Израиль Львович Левитес, прилагавший неимоверные усилия к тому, чтобы вбить в меня хоть немного понимания из алгебры и геометрии. Он называл меня на «Вы» и тем унижал еще больше. Пока я бился над задачкой, он вымеривал комнату своими шагами и громким шепотом приговаривал: «Нет, так больше невозможно!».
Ну а за ним уже в студенчестве потянулись и другие. Лев Элькинд, испытывавший на нас иезуитские методы….
Я рылся в прошлом, выискивая все самое горькое и обидное. Но воздух, люди, близость святых мест мешали войти в настроение. Образы насильников приобретали лик ангелов. Мучители превращались в участливых лекарей, которые тихо и эффективно лечили мои мозги, производя инъекции знаний. В самом деле, так ли уж плох был Левитес, если только он смог сотворить чудо – вытянуть меня на твердую пятерку с минусом. Более того, он добился-таки, что я полюбил его предмет.
Это был лучший из лучших преподавателей нашей средней во всех отношениях школы. К нему на урок просились из соседних классов. Представить себе трудно, но мы – шпана подзаборная, мечтающая взорвать школу, мы, каждую четверть поджигающие под окнами учительской политые мочой автомобильные шины, чтобы задушить преподавателей черным дымом с ароматом аммиака и паленой резины, – мы замирали у двери класса, слушая, как он вел урок математики.
А остальные?.. Я уже совершенно раскис от чувства своей вины к последователям Моисея, которые стали жертвой моего нежелания улучшать себя и своего стремления сделать меня таким же совершенным, какими были они сами. Еще немного – и уже я перед ними в неоплатном долгу.
Комментарии:
- at 2010-10-24 06:23:45 EDT
Друзья, спасибо за теплые слова. Леон, меня удивил не Интернет, а то, что вблизи не было никаких точек (интернет-кафе итд) откуда мог бы быть прием. Но вообще, этот эпизод шуточный. А с Израилем Львовичем мне посчастливилось заниматься как индивидуально, так и присутствовать на его уроках…
Леон
- at 2010-10-18 13:40:00 EDT
Уважаемый автор, рассказ в целом понравился. …
Вы упоминули "Малюту Скуратова" - замечательного учителя математики 330 московской школы Израиля Львовича Левитеса (мир его праху)...
Борис Э. Альтшулер
(И.Л. Левитес, конечно, личность выдающаяся. Но на цыганской совести автора пусть остается «средняя во всех отношениях…»)

[кеслер]

Израиль Львович был личностью весьма колоритной, говорил с выразительным местечковым акцентом - фразы типа "пьять восемых икса" забыть невозможно. Но один его поступок мне до сих пор непостижим. В нашем классе училась Нина Клушанцева, ныне заслуженный учитель, кажется директор школы №705 (Нина Ивановна Баландюк). У Нины ВСЕ оценки за ВСЕ 11 лет обучения были только пятёрки. Т.е круглее отличницы не бывает. Была любимицей Левитеса, часто ставил её в пример и даже гладил по головке. И вот этот самый Израиль на выпускном экзамене по геометрии своей любимице ставит "четыре". Из-за этого Нина получила только серебряную медаль, вместо бесспорно заслуженной золотой...

[Alexey Slizkov]

[Гость]

[кеслер]

Разнарядка была - 2 золотых. Вот и всё.

[Лев]

В 1945-1955 годах в 330-ой школе учился математик, академик Сергей Петрович Новиков.
Источник: книга "Сергей Петрович Новиков. К семидесятилетию со дня рождения. Интервью, статьи, выступления". М: Изд-во МЦНМО, 2008, стр.8.

[Владимир Поликарпов]

Возможно, администрация MosDay.ru любезно предоставит возможность разместить здесь соответствующий видеоряд с одного из сайтов.
Иногда она идет навстречу.

От Администрации: В сообщения нашего форума можно вставлять видео с YouTube! Можете прислать на info@mosday.ru более подробно вопрос свой.

Добавлено спустя месяц:

Речь идет о двух изображениях незабвенного И.Л.Левитеса, сделанных Виталием Спидченко на уроке. Ныне Спидченко профессиональный художник, член Союза.


Шарж на любимого всеми математика Израиля Львовича Левитеса (примерно 1962 г.) сделан Вит. Спидченко (сохранился фрагмент).


Спид изобразил себя с И.Л. в его обычном голубом халате.

[Любовь]

Если кто-нибудь знает, когда будет вечер встречи, пожалуйста, сообщите.

[Борис Альтшулер]