История: Глинищевский переулок, дом 6

[Тана]

Каменное здание на этом участке впервые показано на плане 1773 года, снятом после большого пожара, случившегося в районе Тверской улицы 14 июля того же года. Тогда участок принадлежал князю Александру Черкасскому, по прошению которого в следующем году обгорелые каменные палаты "начеты ломать". Через пять лет, 6 июля 1778 года, князья Черкасские продают участок с каменными палатами, так, вероятно, и не поправленными после пожара, новому владельцу, Матвею Васильевичу Дмитриеву-Мамонову, который сразу же просит Московскую полицмейстерскую канцелярию разрешить ему "вновь перестроить на прежнем месте полаты в два этажа". М.В. Дмитриев-Мамонов, происходивший из семьи адмирала Василия Афанасьевича Дмитриева-Мамонова, одного из "птенцов гнезда Петрова", занимал немалые должности при Екатерине Второй - были сенатором, и президентом Вотчинной коллегии, и главным директором Межевой канцелярии.
У Матвея Васильевича воспитывался его внук - Матвей Дмитриев-Мамонов (1790-1863). В 1812 году молодой Дмитриев-Мамонов, будучи после смерти отца и деда одним из самых богатых людей в России, вызвался за свой счет набрать, обмундировать и вооружить целый полк солдат. Он был назначен шефом полка с чином генерал-майора и за участие в сражениях при Тарутине и Малоярославце был награжден золотой саблей с надписью "За храбрость".
Дом Дмитриевых-Мамоновых переходит в другие руки, после того, как Матвей Васильевич покупает себе новый, значительно больший, на Тверской улице (где позднее обосновалась Глазная больница). В 1787 году он продает дом Д.А. Олсуфьевой, которая, в свою очередь, через семь лет уступает его французу, приехавшему в Россию из Авиньона, полковнику графу Людовику де Жилли. У него дом в начале 19 века покупает Николай Обер, эмигрировавший из Франции во время революции. Позже Обер вступил в московское купечество - стал купцом второй гильдии.
О нем много говорили в Москве осенью 1803 года. Тогда ждали волнующего и ранее невиданного зрелища - полета на воздушном шаре. В Москву из Санкт-Петербурга должен был приехать известный воздухоплаватель Жак Гарнерень, где он показывал свои полеты на воздушном шаре, заполненном горячим воздухом. Для доказательства безопасности этих полетов, по словам очевидца, к маленькому шару "привязал он кошку с зонтиком, а к привязи фитиль, который через несколько минут, догорев и пережегши привязь, освободил от шара кошку, и она с зонтиком сохранно спустилась на землю…". В начале сентября 1803 года в маскарадной зале Петровского театра, стоявшего на месте современного Большого, демонстрировался воздушный шар и можно было "видеть любопытства достойную внутренность его". Гарнерень полетел не один - его сопровождал Николай Обер. Аэронавты поднялись 20 сентября 1803 года с поля у Крутицких казарм и опустились у Остафьева, подмосковной усадьбы князей Вяземских.
Жена Николая Обера Мари-Роз, урожденная Шальме, к концу 18 века была владелицей дома № 16 на Кузнецком мосту, где ее брат Франсуа содержал фабрику игральных карт и где, возможно, у нее помещался модный магазин - их на Кузнецком мосту было тогда множество. В 1798 году она продает дом на Кузнецком мосту и в начале 19 века открывает в доме в Глинищевском переулке "громадный магазин художественных бронз и разных других ценных вещей". Известный мемуарист начала 19 века С.П. Жихарев писал в своем дневнике 6 января 1805 года: "Большой бал у Высоцких. Кузины показывали мне свои наряды: кружева, кружева и кружева; есть и четверть аршина шириною. Много денег оставлено в магазине мадам Обер-Шальме! Не даром старики эту Обер-Шальме переименовали в обершельму". Ее магазин, по воспоминаниям, был "сборным местом всего высшего и богатого московского общества".
Мадам Обер-Шальме настолько была известна в Москве, что Л.Н.Толстой нашел нужным упомянуть о ней в "Войне и мире". В романе рассказывается о том, что в конце января 1812 года граф Илья Андреевич Ростов с Наташей и Соней приезжает в Москву - надо было готовить приданое дочери и продавать подмосковную усадьбу. Они останавливаются около Арбата, в Старой Конюшенной, в том самом доме, откуда позже Анатоль Курагин чуть было не увез Наташу. Хозяйка дома Мария Дмитриевна Ахросимова на другой день после приезда Ростовых везет барышень прежде всего к Иверской иконе, а потом к мадам Обер-Шальме, где они заказывают почти все приданое…
Торговле мадам Обер-Шальме пришел конец в 1812 году. Перед вступлением французских войск в Москву ее муж, Николай Обер, в числе некоторых других иностранцев был выслан из Москвы новым главнокомандующим Ф.В.Ростопчиным. Жена Обера Мари Роз осталась в городе. Вскоре наполеоновская армия вступила в Москву, и почти сразу же в городе начались пожары. Но ни Глинищевского переулка, ни дома Обер-Шальме они не коснулись. Сама владелица дома, француженка по происхождению, была настолько известна в Москве, что Наполеон вызвал ее в Петровский дворец, где он спасался от губительного пожара. Беседа Наполеона с Обер-Шальме продолжалась около часа. Один из мемуаристов, оставивший ценные воспоминания о Москве 1812 года, так комментировал это совещание с мадам Обер-Шальме: "…не знаешь, что и подумать о великом человеке, который спрашивает и кого же, г-жу О., о предметах политики, администрации и ищет совета для своих действий у женщины! Не следует думать, что она одна удостоилась такой милости: к нему также приводили множество невежественных глупцов, и он у них искал истины…".
Советы московских французов не помогли Наполеону, и ему пришлось покинуть сожженную и разоренную Москву. Обер-Шальме с двумя маленькими сыновьями ушла вместе с наполеоновской армией, но в дороге умерла от тифа. Сыновья ее, однако, добрались до Франции, выросли там, получили образование.
Дом Оберов, уцелевший в пожаре 1812 г. - там квартировал наполеоновский генерал, - заняла канцелярия московского обер-полицмейстера Ивашкина.
Главнокомандующий Ростопчин дал предписание Ивашкину: "…магазин Обер-Шальме…конфисковать и продать с публичного торгу, вырученные же деньги употребить на вспоможение разоренным московским жителям", что и было выполнено.
В октябре 1816 года дом был возвращен Федору и Лаврентию Оберам, сыновьям Николая Обера, который был назначен опекуном. Он умер в 1826 году, прожив жизнь, полную приключений. Его внук писал, что записки деда, Николая Обера, были переданы знаменитому романисту Александру Дюма.
Дом по разделу с братом достался Лаврентию Оберу, вернувшемуся в Россию из Франции. Он сдал его в наем московскому купцу Ивану Коппу, который завел там гостиницу "с ресторацией". Сам же Л. Обер преподавал французский язык в 1-й московской гимназии, а потом перешел в театральное ведомство - стал смотрителем Малого театра и управляющим театральной конторой.
Гостиница Коппа была известна под названием "Север", позже "Англия". В феврале-марте 1823 года в гостинице останавливался А.А.Бестужев-Марлинский, тогда уже известный писатель и критик. В конце того же года он вступает в Северное общество декабристов, становится одним из деятельных его членов. В декабре 1825 года А.Бестужев был активным участником выступления на Сенатской площади.
В гостинице несколько раз останавливался в 1828 - 1832 гг. А. С. Пушкин. Тут он работал над такими шедеврами, как "Кавказ", "Монастырь на Казбеке", "К бюсту завоевателя", "Дорожные жалобы" и др. В этом доме 29 марта 1829 г. последний раз встретились два великих славянских поэта - Александр Пушкин и Адам Мицкевич. В память этого события 21 июля 1956 г. была установлена мемориальная доска скульптора М. И. Мильбергера с горельефами беседующих поэтов и строками из их стихотворений:
Он говорил о временах грядущих,
когда народы, распри позабыв,
в великую семью соединятся.
Хоть встретились немного дней назад,
но речь вели они, как с братом брат.
В настоящее время в здании располагается всероссийская общественная неправительственная организация "Союз Женщин России" (Председатель Екатерина Лахова).