Иван Грозный. Краснодарский Театр балета Юрия Григоровича

Иван Грозный.
Краснодарский Театр балета Юрия Григоровича

По словам маэстро, это его "пятое по счету обращение к музыке Сергея Прокофьева и сюжету об Иване Грозном и первое в Краснодарском театре балета". Первый раз он поставил балет еще в 1975 году в Большом театре в Москве. В репертуаре ГАБТа спектакль просуществовал до 1990 года, за это время он был показан во Франции, Германии, Великобритании, Аргентине, Бразилии, Чехословакии, Польше и других странах. Декорации и костюмы сделаны по эскизам знаменитого художника Симона Вирсаладзе. Дирижером выступил Александр Лавренюк, первыми исполнителями стали артисты Краснодарского театра балета Денис Владимиров, Татьяна Владимирова, Сергей Баранников.
Когда-то 14-й балет, поставленный признанным мэтром Юрием Григоровичем на сцене Краснодарского театра балета ТО "Премьера", стал главным событием культурной жизни Кубани.

Словно из тьмы веков, спускается с железного пьедестала, вычерчивая шаг, молодой царь Иван. Образ, столетиями волнующий умы людей, окутан преданиями, слухами и домыслами. В нынешней постановке балета в Краснодаре на исполнителя заглавной партии Дениса Владимирова легла сложнейшая задача проследить трагический этап превращения Ивана IV в Ивана Грозного.

Балетный театр не знал ранее героев такой психологической многогранности, сложности и противоречивости. Сначала это государственный деятель, противостоящий междоусобице и подавляющий боярскую смуту, возглавляющий сопротивление вражескому нашествию. Но еще и любящий человек, способный на светлые чувства. Это хорошо видно в дуэтах с кроткой и нежной Анастасией, какой предстает царица в исполнении Татьяны Владимировой.

Второе действие балета – это страшный, жестокий Иван. Все его стремления к любви, к прогрессивным преобразованиям разрушены кознями коварных бояр, похожих на коршунов (их движения нервны, хищны, руки, словно крылья, раскрываются с содроганием при мыслях о троне). Душа Ивана напоена ядом, отравившим Анастасию. Ее смерть – переломный момент и для мужа, и для всей Руси. Отныне воцаряется вакханалия жестокости, граничащей с безумием, и маскарад шутов-палачей возглавляет сам грозный царь в маске смерти. Он словно бы выпускает свору бешеных собак – опричников. Все смешалось на сцене – повешенные бояре, обезумевшие опричники, аллегорические образы смерти, – весь этот "страшный мир" пляшет под колокольный звон. Иван в ожесточенном исступлении стремится соединить, связать в единый узел веревки колоколов, как символ единения Руси. Но судьбу его уже возвестил трубный глас архангела.

Мотив распятия Григорович использует не только в финале. Он, словно музыкальная тема, имеет свое развитие: танец Ивана с посохом, танец – видение убиенной жены и, наконец, распятие самого Ивана в веревках от колоколов – на кресте самодержавной власти. Спектакль производит мощное впечатление во многом благодаря подобным архитипическим образам. Колокола здесь рассказывают историю раздробленной святой Руси.

Все сошлось в спектакле: гениальная хореография Юрия Григоровича, вечная музыка Сергея Прокофьева и неотразимая сценография Симона Вирсаладзе. Красный, черный, золотой. В символике этих цветов – история многострадальной Руси с ее бунтами, кровавыми расправами и безумством власти. Иконописные лики на стенах печально смотрят на трон и оплакивают несчастного грозного царя не менее несчастной и грозной эпохи.

Российская газета